Звезда родилась:

Звезда родилась: Пой свою песню

Девушке Элли в исполнении Леди Гаги, главной героине режиссёрского дебюта Брэдли Купера, есть что сказать. Это говорят ей напрямик в моменты сомнений и слабости, это утверждают у неё за спиной даже те, кто на самом деле плевать хотел на то, что ей есть сказать, и желает лишь заработать на ней денег — утверждают, потому что верят в это как в аргумент. Так фильм недвусмысленно обозначает, что большей ценности, как у художника и исполнителя, у человека быть не может. Но что, помимо этой здравой, но банальной мысли, есть сказать самому новоявленному режиссёру и сценаристу, когда его означенный дебют берёт название и сюжет, использованные до этого трижды?

«Звезда родилась» была более богатой и интересной историей, когда Голливуд рассказывал её сам о себе; пик был успешно достигнут со второго раза, в 1954 году, фильмом Джорджа Кьюкора, использовавшим заключённые в сюжет слияния — реального и исполненного, людей и их имиджей, пережитого и продаваемого — чтобы представить самый основательный в истории кино разбор всего привлекательного и гнилого, что только есть в фабрике грёз. Переехав после этого в куда более необъятную музыкальную индустрию и не желая больше длиться три часа, история стала проще, снизошла до прилизанной мелодрамы, в которой более широкие идеи о мире, где живут персонажи, то заявляют о себе скорее случайно, то развиваются грубо и обрывочно.

По крайней мере, в отличие от версии 1976 года, в которой Крис Кристофферсон искал любой повод скинуть рубашку и слететь на мотоцикле со сцены, пока Барбра Стрейзанд недоуменно взирала со стороны и в хорошие, но очень редкие моменты успевала что-то петь, фильм Купера понимает, кто здесь звезда. Своё собственное открывающее выступление перед стадионом безликих фанатов актёр обрывает через минуту, в контрасте с первым выходом своей экранной партнёрши в образе кабаре-певички из придорожной забегаловки. Встретив её, он берёт на себя роль зрителя и слушателя, и Гага вознаграждает его доверие; без грима и кричащих нарядов она — уверенная в себе и обаятельная актриса, органичная в роли приземлённой девушки, в которой мигают и постепенно всё больше проявляются харизма, сила воли и та самая звёздность.

Первая треть — лучшая часть фильма, поскольку она же и самая на вид простая: два случайно встретившихся человека, небольшая ночная одиссея через дрэг-бары и парковки супермаркетов, разговор и растущая связь. Это романтическая фантазия, но в ней есть убеждённость и чувство юмора, и она кульминирует в лучшей сцене за все два с лишним часа: смятение и нерешительность на лице главной героини, за которой пристально следит куперовская камера, уступают готовности изменить свою жизнь, и в ключевой момент она бросается к микрофону и многотысячной толпе. Звезда родилась. Этому веришь.

Путь персонажей после этого момента может лежать только вниз, но это не значит, что с фильмом должно произойти то же самое. Новая «Звезда» не избегает этой ловушки. Как акулы на кровь, на сфокусированную историю двух человек слетаются одномерные пиявки-продюсеры, вытащенные из закадрового прошлого семейные драмы, вымученные мотивации для алкоголизма (само собой, у главного героя был папа-не-пей). Всё это режет глаз и слух не меньше, чем ранняя фальшивая нота в виде рассказа героини Гаги о том, что она, талантливая и классически красивая по всем меркам, не смогла запустить карьеру раньше исключительно из-за большого носа.

Стоит же ей затем родиться, как её — после единственного живого выступления — агрессивно тащат из принёсшего ей славу кантри-рока в отработанный танцевальный поп, что неправдоподобно с точки зрения как драмы, так и характера. Разве что фильм, вдруг жадный до конфликтов, как бы хочет намекнуть, что вся эта бездуховная синтетика — это не то, что джинсы, гитарка и борода, которые и делают из тебя Настоящего Художника. Тоже штамп, упрощение (как минимум), да и в целом не к месту с учётом того, что сам фильм во второй половине становится всё более выхолощенным и отстранённым, повторяя заученные шаги скорее механически, чем с личным напором.

Особенно это касается персонажа Купера, который сам, алкоголик с золотым сердцем, не перестаёт быть фантазией, но это не проблема, пока в кадре рядом с ним находится кто-то более колоритный. Когда же он вновь выходит на первый план, актёр начинает усиленно опираться на тяжёлые паузы, бормотание и запускание рук в волосы, но вместо того чтобы сделать фантазию правдоподобнее, это лишь делает её скучнее. Он пьёт, бросает, пьёт, бросает, и место трагедии довольно быстро занимает ожидание неизбежного, которое Купер-режиссёр не разбавляет ничем интересным, кроме тоже заимствованных кадров, противопоставляющих людей и их изображения. Это свежий пример режиссёрского дебюта кинозвезды, уделяющего внимание актёрам, технически профессионального и странным образом недостающего в характере.